|
Мой прадед родом из
деревни Редкое Кузьмино Пулковской волости Царскосельского уезда.
Дед и отец уже жили в Петербурге. А мама приехала перед войной из
Украины. Родители жили с послевоенных времён в доме, принадлежавшем
Ленинградскому военному округу по адресу: Литейный, 26. Дом –
общежитие – коридорная система. Два входа, общая кухня. Наш коридор
пятого этажа был коротким, всего 16 комнат. Выходил к стенке
известного дома Мурузи. Только когда дом сносили в 2006 году, я
понял, отчего наш коридор был таким широким: у него совсем не было
одной стены. Его стена – это и был сам дом Мурузи.
С 1958 года дом начали потихоньку расселять. Сперва давали квартиры
тем, кто выше по званию. А здесь жило много семей как действующих
подполковников и полковников, так и отставников, ветеранов войны. Я
увлекался радиотехникой и хотел пойти учиться по этой специальности,
но не получилось. А мой дядя был начальником цеха на
Станкостроительном заводе имени Я. М. Свердлова, и он меня устроил
на завод. А мне не было ещё и шестнадцати: не хотели брать. Я хотел
пойти в электроцех, это мне было интересно, но не пустили – молодой.
А в цех по обработке дерева взяли. Так я стал модельщиком по
деревянным моделям.
Перед службой в армии в июле 1967 года получил права шофёра 3-го
класса. Это от военкомата. Обучался в 4-ом автоклубе ДОСААФ, окончил
его на отлично, поскольку ранее у меня уже были права на мотоцикл.
В первый раз я оказался в Купчине в январе 1965 года. Нам дали
смотровой ордер. В бумаге был указан номер квартала, уже не помню
точно, какой. И ориентир: «Юго-восточнее витебской линии Октябрьской
железной дороги». Приехали на электричке. На бумаге было нарисовано,
как пройти от станции Купчино.
Платформа была дальше, чем сейчас. Надо было перейти Южное шоссе,
пройти вдоль путей. Там, где теперь проспект Славы, была такая
дорога – не дорога… Зима. Ничего не понятно, снега много. Но
тропинка была. Натоптанная тропинка. Видно было, что люди тут уже
живут, к домам ходят или строители на работу.
Квартира оказалась в доме на первом этаже. Мы согласились сразу.
Отца уже не было, было нас трое, мать и брат. И нам на троих –
двухкомнатная квартира! Это не просто хорошо, это – шикарно! В том
же году с нашего же дома на Литейном в такие же квартиры въезжали по
две семьи. В одной комнате семья два человека и во второй тоже семья
из двух человек – делали в Купчине такие коммуналки. Но через две
недели пришёл отказ. Нам не дали ту квартиру. Расстроились.
Прошёл год. За этот год я несколько раз приезжал в Купчино к
друзьям: две семьи из нашего дома сюда переехали. И когда я в
середине лета приезжал сюда, оказалось, что под окнами той квартиры,
что нам так и не досталась, было кольцо автобусов 59-го маршрута.
Дома 39, 37 по Будапештской и торговый центр, вот на этом пятачке
разворачивались автобусы. Я порадовался, что мы там квартиру не
получили. А на том месте, где мой нынешний дом и рядом дома теперь
стоят, тогда еще ничего не было. В середине 1965-го в плане зданий
не было и намёка на наш 11-ый квартал. Но уже было всё перекопано.
Не понятно, в каком порядке. Сейчас я думаю, что это проводили
коммуникации к будущим домам.
В начале 1966 года мы опять получили смотровой ордер. Там снова было
указано: квартал 11, а дальше шёл не номер дома, а номер корпуса,
видимо, по какой-то строительной нумерации. Но тогда в Купчино уже
ходил 59-й автобус. Мы доехали. Спросили, а там нам говорят: «Идите
вдоль линии электропередач». Вот вдоль этой линии была протоптана в
снегу тропинка – это был январь месяц. Так и дошли.
Когда нам дали смотровой, в доме ещё велась отделка. В начале
февраля мы уже получили настоящий ордер. Сдали его в жилконтору и в
обмен получили ключи. Тогда парадные в доме все запирались на замки
– висячие, амбарные. И открывались только с 9 утра до 6 вечера, и
только по субботам и воскресеньям. Специально приходил открывать
человек из жилконторы. Дом был уже построен и сдан, но ещё
официально не заселён. Сантехника вся уже стояла. Отопление
включено. Я в выходные приезжал, целый день квартиру приводил в
порядок: циклевал пол, стенками занимался. Но первым делом врезал
новый замок. Мы-то самыми первыми тут появились. А потом уже, когда
я тут занимался благоустройством, люди приезжали смотреть новые
квартиры, и часто заходили, просили: «Не дадите ключик?» А почему
так? Потому что ставили стандартные эстонские замки, с литыми
ключами. И часто ключи оказывались одинаковыми. Наш ключ только в
нашей парадной подходил к шести квартирам. Вот потому я сразу второй
замок себе врезал. Но мне сказали: «Замок ставь, но не закрывай».
Проверяли отопление и воду, а также чтобы можно было войти, если
авария какая. Так февраль и март я здесь занимался. А уже 2 апреля
1966 года мы окончательно переехали в эту квартиру, где я и теперь
живу. Правда, в 1982-м году наш дом «переехал» – сменил номер.
Раньше был 96 по Бухарестской, теперь – 38 корпус 2 по проспекту
Славы. Улиц нормальных
здесь как таковых не было. По Бухарестской с одной стороны были
уложены плиты, а с другой – просто грунтовая дорога. Уже точно не
помню, вроде бы с нечётной стороны были плиты, а у нас – ничего. Наш
сосед по дому на Литейном взял машину – ЗИС-151, и говорит: «Что бы
там ни было, на этой машине по любой дороге доедете». Мы доехали.
Привезли из старой квартиры мы немного и уже потом купили гарнитур
спальный, сервант, тахту. К 9 мая 1966 года у нас квартира была
обставлена: праздновали новоселье. Спальный гарнитур купили в
Гостинке, в мебельном отделе на Ломоносовской линии, и на следующий
же день привезли. А вот сервант уже везли своим транспортом. И тогда
в первый раз застряли – развезло уже всё. Середина апреля.
Потом мой товарищ рассказывал, что было два варианта сдачи домов и
наш дом сдавался по зимнему варианту. От дома два – два с половиной
метра была сделана дорожка. И всё. Дальше ничего не было. Сейчас я
внимательно смотрю на снимок 66-го года со спутника, а надо же такое
совпадение: он сделан 17 мая, это – мой день рождения. И точно: нет
дорог у домов! Был кусочек дороги у дома 92. Только вот, как стройка
шла, машины ездили, эти пути и оставались – без покрытия, без
ничего. Но уже у следующих домов, по проспекту Славы 40 корпуса 3 и
4 были дорожки. Без асфальта, но с гравием. Правда, без поребриков.
Главная проблема была в том, что нам всем надо было ездить на
работу: мне и маме на Кондратьевский проспект, брату – на учёбу на
Литейный. Мама с братом ездили позже. А мне надо было рано. Смена
начиналась в 6.50. Чтобы уехать на первых трёх автобусах, надо
придти на остановку, как минимум, за час. Это мне друзья говорили,
когда мы ещё не въехали. Так и оказалось! По чётной стороне
Будапештской стояла громадная очередь. В очереди шутили, что, мол,
наверное, только в мавзолей такая же может быть, а то и короче.
Первое время всё было идеально. Все терпеливо стояли, никто никуда
не пытался без очереди пролезть. Я неделю так поездил. Но если я на
эти три автобуса не попадал, то на работу не успевал, потому что мне
до «Электросилы», потом до Финляндского и там ещё на трамвае.
Начал искать другие пути. Мне говорят: «Езди на электричке». Вот я в
выходной засёк время, сколько до платформы идти. По Славе один ряд
был – это дорога к стройкам. Дома 2, 4 тогда уже строили, но никаких
боковых проездов не было. Покрытие проспекта – плиты. Улица шла до
железной дороги, а потом поворачивала направо по Белградской и
налево к платформе Купчино, к переезду. Вот я выходил к переезду,
переходил через железную дорогу, и на той стороне чуть ближе к Типанова имелось автобусное кольцо
– 13-й, 16-й, 55-й, 56-й и 72-й
автобусы. Получалось так, что я выигрывал по времени, там, на
Будапештской, час стоять, а сюда идти от дома минут 30. У платформы
я спокойно садился с кольца на автобус и ехал до «Парка Победы».
Потом пробовал ездить на электричках. Но тут оказались проблемы.
Тогда строили путепровод, который проходит над соединением Славы и
Типанова. Я уж точно не знаю, связано это было со стройкой или нет,
но очень часто опаздывали электрички. Стояли, пропускали не только
пассажирские поезда, но даже товарные. Пути железнодорожные были
вынесены вбок, и было там очень трудно, видимо, проехать, поезда
двигались медленно. Вот и пришлось этот вариант отставить.
Потом смотрю: недалеко же Сортировочная! Она даже ближе, чем
Купчино. А мы туда часто ходили, в городок кирпичного завода в
магазины или на Сортировку в ОРС – отдел рабочего снабжения. У
нас-то тут магазинов почти не имелось. В одном из первых пятиэтажных
домов рядом в квартире на первом этаже был магазин. И всё!
Попробовал на Сортировку ходить. Но было неудобно. Если бы по прямой
наискосок, то хорошо. Но тут же речка текла, Волковка. А мост всего
один. И мост этот был там, где теперь «Южный полюс», фитнесс-клуб,
на проспекте Славы. Лето и осень я там проходил. Потом стало грязно
ходить. А проблема с грязью была всегда. Буквально полгода ходили
исключительно в резиновых сапогах да ещё и по деревянным мосткам.
К этому времени у нас пустили трамвай. Его всё лето строили военные
строители. В 66-ом, перед ноябрьскими праздниками состоялось
открытие, но пошёл он регулярно не сразу, а чуть позже. С ноября я
стал ездить на трамвае и транспортная проблема была решена. Тогда
ходил только 43-й. Вагоны – в основном «американки». И иногда
появлялись «стиляги». Лучше были, конечно, «американки». Потому что
большие. Уже к улице Бела Куна они оказывались забиты под завязку.
Следующая остановка там называлась «Шестой квартал», но там ещё и
домов-то не было, никто и не садился. А наша, та, что теперь
«Универсам», – «Одиннадцатый квартал». А как ещё называть? Не было
же ничего! Чтобы сесть
в трамвай и ехать с комфортом, люди часто садились в другую сторону,
доезжали до Славы и не выходили, чтоб ехать назад. Но кольцо там
далеко. Многие вожатые были принципиальными: не положено по
инструкции туда на кольцо с людьми ездить, выходите, и всё! А те не
выходят. Доходило до скандалов. Трамвай не трогается, пока пассажиры
не выйдут. За ним уже другие трамваи приехали и тоже стоят. И вот
люди с остановки ходили, буквально вытаскивали из салона тех, кто
сидел, чтобы трамвай пошёл на кольцо пустой. Так бывало. Но потом
как-то утряслось, смирились, что ли вагоновожатые с этим делом или
как иначе решили, но стали пассажиров через кольцо возить. Вот с
кольца трамвай идёт, пустой должен быть, а в нём полсалона. Мы
смеялись: «Туристы едут». Трамвай шёл до метро 25-30 минут. Сперва
дольше ходили, но потом, напротив, быстрей стали ходить.
Магазинов было немного. Пара на Будапештской. На Белградской
напротив железнодорожной станции. На Южном шоссе, в городке
кирпичного завода. Здесь, в доме на Славе, в квартире. Всё! Потом
ларёк поставили, где овощами торговали. Но и мы и большинство
соседей на магазины не рассчитывали, а везли всё из центра,
поскольку все в центре работали. Потом открыли торговый центр на
Пражской, 35. До открытия универсама проблемы с продуктами были. А
промтоварных не имелось вообще. Первые такие магазины – это будущий
«Купчинский». В первом доме от Белградской на первом этаже все
отделы были. Потом уже дома строились, и отделы разные в разных
домах стали создавать. А открыли магазин на Славе приблизительно в
67-м году. Где-то в
конце 1966-го года у дома № 94 корпус 2, со стороны дома № 96 по
улице Бухарестская поставили рядом несколько телефонных будок. А в
квартирах телефонов почти не было: в 67-м году у нас на всю лестницу
было только два телефона в квартирах.
В те годы 5% возводимого жилья предназначалось Министерству обороны.
В нашей парадной 13 семей жило с нашего же прежнего дома на Литейном
проспекте 26. Сейчас осталось только пять. Много полковников и
отставников с семьями сюда же переселилось. Мама их всех знала с
41-го года по городу Семёнов в Горьковской области, где ВОАШ –
высшая офицерская артиллерийская школа находилась в эвакуации с июля
1941 года по ноябрь 1944 года. А я всех по фамилии не знал, называл
«дядя такой-то», «тётя такая-то». Двое знакомых были ещё с 39-го
года по городу Пушкин.
В 1967 году я ушёл в армию и служил до 1969-го. Служил в войсках
ПВО. Часть была с большой боевой историей и многие годы была связана
с городом Ленинградом, где находилась до 1961 года. После была
переведена в Эстонию. Это 898-й зенитный ракетный Красносельский
дважды Краснознамённый полк 14-й дивизии ПВО. До 1961 года был 169
(898) Красносельский дважды Краснознамённый полк
зенитно-артиллерийский полк, оборонявший город в 1941 – 1945 годах и
принимавший участие в снятии блокады в январе 1944 года. Свою
историю ведёт с 3 марта 1918 года в Петрограде с батареи
организованной на Путиловском заводе.
За это время моей службы в армии много произошло в жизни Купчина.
Строились новые дома в нашем квартале, организовывали новые маршруты
транспорта. Мне только отдельные вещи в письмах сообщали: по Славе
пошёл 26-й троллейбус, пустили такой-то трамвай… Брат мне писал
новости. 3 сентября
1970 года открыли универсам. Помню, когда его начали строить, не
было никаких табличек, что именно строят. Построили. Я тогда был в
отпуске. Хожу, смотрю: подметают, убирают. Спрашиваю. Говорят,
открывать будут после обеда. В газетах об открытии я нигде не читал.
А выписывали мы тогда «Строительный рабочий» и «Ленинградскую
правду» – в них заранее об открытии не писали.
Открывал сам Григорий Романов. Ждали делегацию из Италии, но они не
приехали. Митинг был небольшой. У меня сложилось впечатление, что
люди на митинге – это как бы массовка, специально привезённая
откуда-то. Сначала комиссия во главе с Романовым туда зашла, потом
вышла и пустили покупателей. Ну тут конечно у всех глаза на лоб!
Итальянские макароны, оливки, вина разные! Ассортимент невиданный! А
у меня в кармане три рубля. Ну вот, на три рубля и купил. Но тот
ассортимент почти сразу и исчез, недолго продержался.
Уже в 71-м году началась реконструкция универсама. Фасовка по
проекту была только на мясные продукты и на гастрономию, а на всё
остальное фасовочных цехов в магазине изначально проектом не
предусмотрели, поскольку по итальянскому проекту большинство товаров
уже должно было привозиться в магазин в расфасованном виде. Но у нас
такого не было. Хранить мясо (оно поставлялось замороженным) было
негде, имелся один только низкотемпературный холодильник. Потом
стали ставить холодильники под мясо, под рыбу... Была техника для
резки сыров, колбас. Рубщиков, чтобы мясо разделывать, вообще не
было. Они потом уже появились – ввели в штат таких работников. Была
пила ленточная для резки туш. Я такие подробности знаю, потому что
моя мама в универсаме работала в мясном отделе с 71-го по 75-й годы.
И я эту самую пилу ремонтировал. Еще с 1970-го года в универсаме
было видеонаблюдение. Плохонькое, но уже было. Работала охрана.
Несколько лет на выходе дежурил милиционер по договорённости с 40-м
отделением. В универсаме была своя столовая, своя прачечная и все
другие службы для комфортной работы сотрудников магазина.
Впервые годы работы универсама «Фрунзенский» цены на товары были на
уровне других магазинов города. На те продукты, что уже упакованы, в
бутылках или крупы в пачках. Но в универсаме была своя расфасовка,
упаковка, и она входила в стоимость. Оттого получалось чуть дороже.
Это очень было заметно при покупке овощей. Были покупатели которые
отказывались платить 7 копеек за полиэтиленовый пакет и высыпали
картофель в свою сумку. Расфасовка картофеля была по три килограмма,
к тому стоимость пакета, получалось 37 копеек против 30 в обычном
магазине. Но встречались товары, которые не продавали в других
магазинах – универсам снабжался по другой категории. Колбасы, сыры в
универсаме попадались такие, которые не продавались в обычных
торговых центрах.
Последний директор универсама, который руководил им с 1981 года,
который же его и приватизировал, – жил в моей парадной. А под нами, на
четвёртом, жил директор кинотеатра «Слава». Я попал на первый сеанс
в кинотеатр «Слава» 7 июля 1967-го года. Показывали «Королевскую
регату» – художественный фильм 1966 года. Для озеленения фойё
кинотеатра мы отдали два больших цветка – лимон и финиковую пальму,
которые привезли с Литейного проспекта.
В голосовании на выборах впервые в жизни я участвовал в начале июня
1966 года. По всей вероятности это были первые выборы такого
масштаба в Купчине. Оно проводилось в детской поликлинике на
Будапештской улице. Специально к этому событию через весь 12-й
квартал за один день проложили мостки.
Первые годы из-за аварий часто рвало теплотрассы, но потом вроде это
прекратились. С электричеством тоже были проблемы. Кабель был брошен
по земле, где год лежал, а потом не выдерживал и свет часто
вырубался. Газ включили, только когда в дом въехало уже много
народа. А когда ещё мы не въехали и я тут по выходным квартиру
приводил в порядок, то газа не было, и люди тут, рядом с домом, на
кострах готовили обеды, чай кипятили.
Потом все остальные дома тут рядом строились, школа № 295, детский
сад № 60. Школу открыли в декабре 1966 года. В этой школе с её
открытия учился мой брат, а потом племянник. Первый девятиэтажный
панельный дом – Пражская, 39. На строительство этих объектов
требовалось электричество, случались перегрузки и всё у нас гасло.
Озеленение помню такое: тополя, которые сейчас перед моими окнами,
были посажены в 67-ом году. Тогда прошло первое комплексное
озеленение. Потом стали сажать и другие породы. Но первые два-три
года посадки получались стихийным. Остатки этой растительности
кое-где и сейчас сохранились. В 67-м году разорили садоводство за
трамвайным кольцом. По-моему это было садоводство от «Электросилы».
Народ с нашего квартала стал деревья и особенно кусты переносить и
сажать под окнами – яблони, груши, сирень, черёмуху, смородину.
Многие деревья растут до сих пор, у 295-й школы – 2 яблони и у 40-ых
корпусов вишни. У нашего дома с южной стороны люди посадили много
кустов под самыми окнами, а потом сами же их и вырубили. Спросите,
почему? Потому что густые кусты стали активно использоваться в
качестве отхожего места.
Сейчас
уже мало осталось из тех первых посадок. А примерно с 1974-го года
начали сажать уже берёзы, вязы. Озеленение продолжается до сего
времени, правда посадки последних лет плохо приживаются. Сейчас
зелени много, но за ней не смотрят. Большие деревья свет на нижних
этажах закрывают и ветки стучат по стёклам и балконам, на что многие
жалуются, и травы у домов практически нет. Исключение составляет
только сквер между домами по Бухарестской улице № 94 корпуса 3-4-5 и
домом по проспекту Славы № 38 корпус 2. Правда, МО-72 вынашивает
планы по его реконструкции. Что будет непросто сделать, поскольку у
разных возрастных и социальных групп местного населения имеются свои
взгляды на его судьбу.
Запись
и обработка: октябрь 2020 г. |
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
