|
И вот однажды мы отправились к друзьям на новоселье. Надо было ехать на автобусе
59-го маршрута от метро «Московские ворота». Боже, каким штурмом мы брали
автобус, какая была давка в салоне! Хотя на посадку вроде бы стояла очередь. Но
добрались. От остановки прыгали через лужи, шли по бетонным плитам, скользили по
деревянным мосткам… но доковыляли. Квартира показалась восхитительно светлой —
это главное. Ведь у нас окна выходили во двор-колодец и в узкий проход на глухую
стену-брандмауэр, солнце в них не попадало вовсе. А тут простор, воздух!
Пространство перед окнами было еще мало застроено – и вдалеке был виден
Исаакиевский собор. Вернулись домой. Папа сказал: «Если когда-нибудь будем
переезжать, то только не в Купчино, не в панельный дом и не в
9-этажку!» Но в скором будущем все произошло с точностью до
наоборот!
Тем временем мои одноклассники, а
также их младшие братишки и сестренки, от нашей старой школы не отказались.
Во-первых, именно в этой школе у многих еще до войны учились родители, школа
была всем дорога. Во-вторых, это была бывшая 2-я Санкт-Петербургская гимназия —
ныне она снова носит это имя. В 1960-е годы там стали углубленно преподавать
английский язык и некоторые предметы на английском языке — и оставлять такую
школу было жалко. Но надо было вставать каждый день раным-рано. Самым приемлемым
для них оказался путь на электричке с платформы Проспект Славы (тогда это была
платформа Купчино) на Витебский вокзал. И там уж по улице Дзержинского
(Гороховой) до улицы Плеханова (Казанской); если повезет, довозили троллейбусы
маршрутов 2 или 9. Так они и шли большой шумной компанией 6–7-классники и малыши
— к электричке в резиновых сапожищах по бетонным плитам, которые были проложены
по месту нынешнего проспекта Славы. Самого проспекта еще не было, по плитам к
местам строительства подъезжала только строительная техника. Не было и зданий
Купчинского универмага. Фактически дома-пятиэтажки были тогда, в 1965 году,
только по северной стороне «проспекта», а к югу — поля и пустыри до самых Шушар.
И вот в 1966 году вызывают моего
отца (он был старый большевик, член ВКП(б) с 1918 года) в райком партии и
интересуются нашими жилищными условиями. К 50-й годовщине Революции старых
большевиков, кто жил в коммуналках, было решено переселить в отдельные квартиры.
Я уже говорила, что условия нашей коммуналки нас не тяготили, — наоборот, была
полная взаимопомощь в быту и, можно сказать, дружба. Но квартира находилась на
четвертом этаже, лифта не было — и при высоких, более 4-х метров, потолках на
этажах подниматься по лестнице папе было тяжело. Каждый раз выйти из дому и
вернуться — это событие, напряжение всех сил… И к тому же в комнатах было темно,
все время жили при электрическом свете. Так что папа попросил: «Ни на что не
претендую, но если переселите не выше второго этажа — хорошо». Вскоре получили
смотровую. Купчино!
Поехали родители смотреть
квартиру. На неведомую Бухарестскую улицу, дом 94, корпус 1. И дом панельный,
9-этажный — как раз то, что папа категорически не хотел. И Купчино. Но не даром
говорят, ни от чего не зарекайся. Посмотрели они из окна — и прямо напротив
увидели окна и балкон квартиры наших друзей. И решение «за» было принято без
колебаний.
К тому же в это время уже был
пущен трамвай № 43 по Бухарестской. У самого дома кольцо, первая остановка — то
есть можно в этот трамвай влезть без боя… хоть и не всегда сидя ехать удастся.
То есть, до цивилизации уже можно добираться не только на 59-м автобусе, да и
трамвай двухвагонный вместимее! И в начале 1967 года мы переехали. Я училась в
9-м классе и ездила в свою школу в центр почти два года. И потом — в
Технологический институт — все на том же 43-м трамвае: прямо до Обводного канала
и дальше пешком.
В апреле 1967 года мне исполнилось 16 лет, и этот день праздновали
именно в Купчине. Был очень солнечный день, у меня было новое платье. Мы
выходили на балкон, по Бухарестской шли трамваи...
Честно
говоря, я даже плакала, — так не хотела расставаться с центром, где почти каждый
день ходила к Неве, к Медному всаднику, на Стрелку Васильевского острова. В
Эрмитаж, в Русский музей — каждую неделю. Эх… столько времени теперь придется
тратить на дорогу! Но ничего не поделаешь. Приспособилась домашние задания
выполнять в трамвае. Шла пешком до кольца, которое было на Обводном за храмом
Воскресения Христова у Варшавского вокзала, и, примостившись в
уголке, решала задачки, писала курсовики с логарифмической линейкой в руках.
Мечтала, что когда-нибудь и в Купчино проложат метро.
Поскольку я с друзьями училась в центре, то и впечатлений о жизни
Купчина в те годы осталось не так уж много. Гулять по дворам и обследовать
окрестности у нас времени не оставалось, а в свободное время мы тяготели к
родным местам: ехали на Неву, гуляли там. Для нас Купчино действительно было
только спальным районом. Но тем не менее, поделюсь тем, что помню.
Помню,
например, что несколько лет зимой работала освещенная лыжная трасса. Можно было
взять лыжи напрокат. Начало ее было на углу проспекта Славы и Будапештской, как
раз там, где я живу теперь, где дом с рестораном «Белая лошадь». В южную сторону
— ни одного многоэтажного дома,
только река и садоводство и чистое поле: освещенная лыжня тянулась далеко в сторону Шушар и
обратно. Садоводство лыжня, видимо, обходила стороной. Мы бегали там с друзьями.
Важным
культурным центром для нас стал кинотеатр «Слава». Когда мы в феврале 1967 года
поселились на Бухарестской, против нашего дома стоял заброшенный недостроенный
остов кинотеатра, без крыши, засыпанный снегом. К стене со стороны Бухарестской
сиротливо прислонился такой же беглазый и бескрыший остов совершенно разбитого
автобуса, до половины высоты занесенный снегом. Не помню точно, когда кинотеатр
был достроен, но дата сдачи его «июль 1967-го», найденная в интернете, вызывает
у меня сомнение. Потому что помню это место в ту зиму совершенно пустынным и
безжизненным. Но так или иначе, кинотеатр был достроен и доставлял нам много
удовольствия в те годы. Папа в бинокль читал афиши, которые выставлялись у касс.
Мы часто все вместе ходили на премьеры. А иногда отец ходил днем на два сеанса
сразу, если шли разные фильмы. Просил билетеров, чтобы не выходить из зала в
перерыве, так как ему было трудно передвигаться.
Много
позже мы бегали с мужем в кино на последние сеансы по очереди, когда не могли
оставить спящих детишек…
В фойе
кинотеатра всегда было много зелени, настоящий зимний сад: мы любовались
роскошными растениями. Еще проводились выставки рисунков, фотографий. Долгое
время в фойе находились деревянные скульптуры из причудливых стволов, ветвей,
корней. Помню их автора, Альберта Егорова. Он рассказывал о своих работах.
Запомнилось, что этот человек работал экскаваторщиком и материал для своих
скульптур находил прямо на рабочем месте, орудуя ковшом на стройплощадках, в том
числе и нашего Купчина. Настоящий был художник!
Там же
проходили и встречи с кинематографистами, с писателями… Например, помню Юрия
Полякова перед фильмом по его книге «ЧП районного масштаба».
Вспоминаются трудности нашего купчинского быта в те годы. Дома
сдавали под заселение, а территория вокруг была совершенно не благоустроена:
развороченная земля, раскисшая глина, строительный мусор кругом. К остановкам
транспорта были проложены деревянные мостки. Но несмотря на них, ходить можно
было только в резиновых сапогах. На станции метро «Электросила», с северной
стороны здания, сбоку были водопроводные краники, где купчинцы, приехавшие на
43-м трамвае, могли обмыть свои сапоги. Такие же краны были у входа в
поликлинику на Пражской.
Дома заселялись — а горячую воду подключали со значительной
задержкой. Хорошо, что друзья жили рядом. Мы долгое время ходили к ним на
«банный день», потому что ездить куда-то далеко в баню отцу было тяжело. Помню,
как домой возвращались по все тем же мосткам, да еще в темноте. Мои друзья
одноклассники поддерживали папу под руки и освещали путь карманными фонариками.
Но
постепенно проложили асфальтовые дорожки, тротуары, обустраивались дворы. Тогда
жители с радостью и энтузиазмом стали озеленять территорию. Часто приносили
плодовые деревца и кустарники. Выкапывали их у Витебской железной дороги — в
яблоневом саду, который частично уходил под застройку. Так и повелось, что
вокруг первых домов Купчина кроме самых легких в посадке и быстро растущих
тополей в изобилии росли яблони, вишни, крыжовник, смородина. Не для урожая, а
для зелени и неописуемой красоты весной!
Магазинов
продовольственных было мало. И к ним сначала тоже надо было пробираться по
мосткам. Поэтому помню, что мама старалась все продукты привозить, купив по
дороге с работы. Сейчас я с трудом представляю, как ей это удавалось. Ведь ехать
в трамвае чаще всего приходилось стоя, в давке. И еще держать в авоське хлеб,
соль, сахар, бутылки молочного (а стеклянные были тогда – тяжесть ужасная!), да
и все прочее. Сейчас время от времени мы делаем большие закупки в «Ленте» или «О’Кее»,
привозим полный багажник, — так тяжело к лифту да в квартиру перетаскать… При
том, что текущие продукты всегда рядом с домом, на каждом шагу. А тогда — каждый
день с авоськой в трамвае…
Каким же важным событием стало для нас открытие в сентябре 1970
года Фрунзенского универсама! Он примечателен тем, что это первый универсальный
магазин самообслуживания не только в Ленинграде, но и во всем СССР.
Магазин был великолепен. И, я бы сказала, он до сих пор держит
марку и радует качеством товаров. (Не будем о ценах!) Несмотря на то, что мы уже
переехали с Бухарестской, до сих пор время от времени навещаем наш любимый
магазин и сейчас ждем его открытия после очередной реконструкции.
Когда я
вышла замуж и появились дети — в 1978-м и 1980-м годах — мы гораздо больше
времени стали проводить в нашем районе, осваивали дворы, детские площадки,
катались с небольших горок на пустырях вдоль проспекта Славы, напротив школы №
295 и дальше, между Пражской и Софийской. С последним местом связано одно
воспоминание. В 1986 году мы взяли участок 6 соток в садоводстве в 100 км от
города. Но купить что-либо из стройматериалов тогда было просто невозможно, если
у тебя не было особых заслуг перед Отечеством, а был ты просто молодым инженером
и молодым родителем. Да и если удалось бы что-то достать, автомобильной дороги в
Чащу еще не было. Только зимой с трудом можно было проехать. Так мы и собирали
для нашего первого шалаша то, что можно было увезти в руках, на электричке. И
этот пустырь обогатил нас старинными кирпичами. Это было место, где раньше
протекала Волковка. К этому времени мост через проспект Славы уже не
существовал, этот участок речки был засыпан. Но на пустырях остались ямы и
отвалы земли, все заросло камышом, кустарником, в ямах с весны до осени стояла
вода и гнездились утки. Зимой мы катались там на санках, а в теплое время ходили
с детьми наблюдать тихонько за утиными семьями, выводками, и заодно раскапывали
старые кирпичи от давно разрушенных фундаментов. Эти кирпичи долгое время
служили нам на 100-м километре, в том числе и основанием очага, на котором
первые четыре года освоения участка я готовила еду. Жаль, что не сделала
фотографий тех кирпичей. На них были клейма — именные, с буквой «Ъ». Это теперь
в интернете информацию можно быстро найти. Когда мой теперь уже взрослый сын
строил свой дом в Ломоносовском районе, то найденные на участке старинные
кирпичи с клеймами бережно сохранил, нашел информацию о выпускавших их кирпичных
заводах, очистил кирпичи, вмуровал их в лицевую стену печи. А я, когда смотрю на
них, вспоминаю те — с нашего купчинского пустыря. Связь времен…
Вот, в основном, и все, что я могу сейчас рассказать. Хочу добавить
только, что сама я с большим трудом привыкала к тому, что пришлось выехать из
центра и жить в спальном районе. А вот наши дети родились и выросли здесь,
учились здесь в школе, а сын — и в Автотранспортном техникуме, рядом. И когда
встал вопрос о переезде, дети в один голос заявили, что согласны только на
Купчино. Здесь друзья.
А место
для прогулок у Невы мы нашли совсем не далеко от нашего Купчина. Автобусы № 11 и
№ 52 за несколько минут довозили нас к Неве по улице Шелгунова. Там можно было
спускаться прямо к воде. Еще не было набережной, а были песчаные и каменистые
берега, сплошь заросшие одуванчиком, мать-и-мачехой и вербой. Потом там
построили Речной вокзал и гостиницу «Речная», а мы приезжали туда надышаться
Невой и провожали пароходы. Каждый год сами отправлялись оттуда в поездки на
Валаам, в Кижи, на Свирь и Шексну… |
)
