На карте весьма подробно обозначены дворовые
строения, а также периферия – пашни,
огороды, покосы, выгоны, дороги и канавы.
Прилегающая к железнодорожному полотну часть
усадебных земель помечена, как отчуждаемая в
пользу железной дороги. Нет сомнений, что на
этом месте вскоре начнётся строительство
новых кирпичных зданий для работников
Николаевской железной дороги. Эти строения
Фарфоровского Поста стоят и доныне.
Единственно, чего не помечено на карте, так
это – какого бы то ни было производства.
Земли вокруг усадьбы обозначены, как
принадлежащие крестьянам Волковой деревни,
крестьянам села Смоленского, а также
отмечен участок «Фарфоровский», разумеется,
относящийся к железной дороге.
Ещё со времён Петра I
иноземными фамилиями удивить кого-либо в
Петербурге было непросто. Тем не менее,
стало интересно, что же это за господин Го
такой, как он оказался на купчинской
территории.
Первая мысль, Го – француз. Но нет,
французские фамилии звучали иначе. Следующая
версия – китайская. Оно, конечно, возможно,
но как-то излишне экзотично. Понимание
пришло благодаря справочникам «Весь
Петербург» и «Весь Петроград» за разные
годы. Итак, вероятнее всего, Го – фамилия
шотландского происхождения и в оригинале
пишется «Gow».
«Весь Петербург» 1895 года о семействе Го молчит. Но уже в 1896 году в книге
упоминаются сразу трое представителей фамилии:
Альф. Евст.
(sic),
вероятно, Альфред Евстигнеевич – инженер из
села Смоленского, проживавший на
Шлиссельбургском проспекте, 72;
Джорж Евст. (sic),
видимо, Джордж Евстигнеевич, с правого
берега Невы, из Весёлого посёлка, 50-52;
Вас. Евст. (sic),
по всему судя, Василий Евстигнеевич с шестой
версты Николаевской железной дороги, на
которой имел трутовую ферму.
Шестая верста Николаевской железной дороги,
это же именно то место, где и располагалась
усадьба Го. Пропали всякие сомнения,
это он и есть, наш трутовый фермер из
Шотландии!
Учитывая обнаруженные записи (даты), можно
сделать вывод, что ферму (усадьбу или мызу,
можно как угодно называть) наш герой обрёл
в 1895 или в 1896 году. Трут –
материал быстровоспламеняющийся (от искр),
можно сказать, пиротехнической
принадлежности, использовался для
изготовления фитилей. На сколько активно
производил трут на своей ферме господин Го,
да и производил ли вообще, история
умалчивает (во всяком случае, пока). На
карте о каком-либо производстве нет и
намёка.
Книга 1899 года вещает нам уже о четырёх
отпрысках фамилии. Альфред и Василий
Евстигнеевичи сохранились без изменений, а
вот господин Джорж (Джордж) превратился в
Егора, проживая всё там же, в Весёлом
посёлке, за нумером 52. Кроме того,
добавился господин с именем Вас. Евг (sic),
проживавший на Железнодорожной, 36. Есть
предположение, что это просто ошибка, и речь
идёт о нашем же Василии, который до
обретения усадьбы жил неподалёку, в посёлке
Михаила-Архангела.
В справочнике 1900 года продолжились
трансформации. Наш Василий, что владел
трутовой фермой, обратился в Вильяма.
Логично предположить, что именно это имя он
и носил изначально. Егор Евстигнеевич и
Альфред Евстигнеевич указаны также, как и
раньше.
В 1904 году в списках указывается Георг.
Евст. (sic). Он уже не Егор и не
Джорж. Но живёт всё там же, в Весёлом
посёлке, 50-52. Однако уже в следующем году
он снова таки Джордж, вернее – Джорж Алекс.
(sic). Господин Джорж имел отношение
к ломовому извозу, согласно записи в
справочнике. В 1909 Альфред проживает уже в
Ковенском переулке, а Джорж всё там же, где
и раньше.
Трансформации продолжились. В 1915 году
упоминаются двое братьев, но имена их уже
звучат иначе: Альф. Стигнеев. (sic),
видимо, Альфред Стигнеевич и Джорж Стигнеев.
(sic), очевидно Джордж Стигнеевич.
Первый проживает на Малом проспекте
Петроградской стороны, и трудится в
акционерном обществе мануфактур «Воронина И.
А., Лютш и Чешер» (в советское время –
ткацкая фабрика «Красный маяк»), второй
квартирует на Большом проспекте того же
острова, имеет домашний телефон и владеет
магазином «Дезодероль».
С 1917 по 1923 годы в справочниках из
семейства упоминается только инженер
Альфред. Он также проживает на Малом
проспекте ПС, 3, но в 1923 году числится
механиком, став, при этом, снова
Евстигнеевичем. Попытки обнаружения фамилии
Го в каких-либо справочниках «Весь
Ленинград» успехом не увенчались.
Документальная составляющая исследования
исчерпана. Всё нижеследующее есть чистейший
вымысел, хотя и основанный на логике и
фрагментах записей, приведённых выше.
Итак, конец XIX
века. Бойкая семья потомственных
предпринимателей переезжает из САСШ в
столицу Российской империи. Всей душой
ненавидевшие Англию и её жителей,
представители гордой Шотландии и в Америке
не нашли себе нового дома. Главу семейства
звали то ли Stickney, то ли Stigney, или
просто Stienie. Вполне шотландское имя.
Приняв в России православие, что было
нелишним для успешного бизнеса, а может и не
принимав оного, дружная семейка без
промедления занялась самыми различными
видами предпринимательства. Но, как бы то ни
было, а шотландцам потребовалось несколько
русифицироваться. Имя Stigney вполне схоже с
русским Евстигней. Так братья стали
Евстигнеевичами. Шотландская фамилия
Gow обратилась в
русском написании в Го. Непонятно, зато,
легко выговариваемо. А вот собственные имена
братья переделывали с неохотой. Очевидно,
довлела национальная гордость. Так, Джордж,
хоть и обращался порой то в Егора, то в
Георгия, но всё же, обратно к исходным
корням стремился. Вильям стал Василием.
Потом снова сменил имя. Лишь Альфред не
изменялся никогда.
Братья занимались разным бизнесом. Вероятно,
Альфред был самым образованным и самым
устойчивым к переменам из всей семьи. Он
занимал должность инженера в различных
предприятиях. Менял места жительства в
сторону улучшения, постепенно продвигаясь
всё ближе к центру столицы. Единственным из
братьев он остался в Петрограде после
революций, но сбежал всё же, в годы
сворачивания НЭПа.
Джордж, вероятно содержал, как бы теперь
сказали, небольшой парк (конюшню) в Весёлом
посёлке, занимался
грузовым извозом. Разбогател, прикупил
недвижимость на Петроградской, открыл магазин. Очевидно,
осознав бесперспективность бизнеса в
Советской России, ретировался сразу после
второй революции 1917 года.
А вот у Василия, который же – Вильям,
который же и есть наш главный герой, видимо
дело не пошло. А может и не было его,
дела-то… Как бы то ни было, свою территорию
(ферму) он распродал. Участок, близлежащий к
станции продал Николаевской железной дороге.
К слову, этот факт отмечен уже на карте. С
юга и запада с усадьбой граничили наделы
крестьян села Смоленского и Волковой
деревни. Вероятнее всего, крестьянам и
дачникам и отошли со временем покосы и
огороды усадьбы. Впоследствии вся эта
территория будет представлять собой
небольшой посёлок, который в 1915 году
получит название
«Николаевский», но это уже
совсем другая история.
Июнь 2021
г.
